Игра на ипотечном курсе: «русская рулетка» в действии

Валютная ипотека – мероприятие рискованное. Отчасти она даже сродни играм в «русскую рулетку»: уж очень далек горизонт планирования, а экономическая ситуация в стране сложно прогнозируема даже экспертами. В этом убедились многие заемщики, долг которых в одночасье вырос в два, а то и в три раза, став совершенно неподъемной ношей. Теперь государство вынуждено спасать безответственных должников и фактически ввести запрет на выдачу нерублевых жилищных кредитов.

Золотое правило ипотечника

Многочисленные экономические кризисы последних 25 лет должны были чему-то научить людей. Но нет, увы. Финансовая безграмотность так и осталась серьезнейшей проблемой современной России.

Казалось бы, у людей есть широкий доступ к любой информации, в том числе финансовой, есть масса возможностей понять, как устроены финансовые рынки, как работают экономические законы, что нужно делать, чтобы сохранить и приумножить свои деньги. Но очередной финансовый коллапс, вызванный санкционной политикой Запада, показал, что россияне упорно продолжают наскакивать на одни и те же грабли в традиционной погоне за дешевизной.

Кризис 2008-2009 годов впервые в новейшей истории России проявил все коварство валютной ипотеки. Тогда тысячи заемщиков вынуждены были реструктуризировать кредиты, переводя их в рубли. Уже совсем по другим ставкам, разумеется. Но даже после этого многие по каким-то причинам так и не усвоили золотое кредитное правило – занимай в той валюте, в которой зарабатываешь.

Ипотека в долларах, евро и даже японских йенах пользовалась большим спросом за счет процентной разницы с рублевыми кредитами. Но по-настоящему целесообразной, относительно выгодной и фактически безрисковой она могла быть только для тех людей, кто работал за границей или в иностранных компаниях, получал зарплаты в евро или долларах, а жилье покупал в России. В остальных случаях банковский клиент должен был осознавать риски курсовой разницы и не ждать, что кредитная организация возьмет их на себя.

По словам Ильи Кокорина, партнера адвокатского бюро Buzko Kokorin, риск изменения валютного курса по общему правилу должен лежать на потребителе услуги. «В данном случае заемщик, беря кредит в иностранной валюте, принимает на себя риск изменения валютных ставок. Изменение экономической конъюнктуры традиционно рассматривалось судами, как нечто свойственное российскому и мировому рынку. Поэтому, например, последствия кризиса 1998 г. не рассматривались судами в качестве обстоятельств, которые могут повлиять на отношения сторон договора (Постановление ФАС Московского округа от 4 января 2001 по делу № КГ-А40/6004-00). Судебное изменение условий договора в сторону снижения ставки по кредиту может привести к тому, что банки станут закладывать соответствующие риски в стоимость кредита, например, увеличивая среднюю ставку», — считает И.Кокорин.

После того, как в декабре прошлого года национальная валюта пережила сначала «черный понедельник», а потом «черный вторник», и курс в одночасье взлетел с 39 до 70 рублей за доллар, кратно выросли и долги валютных ипотечников. Люди, вооружились обличающими плакатами, и потянулись на пикеты клеймить позором банки и государство, за то, что поставили их на грань выживания, не предупредили и не спасли. И хотя с точки зрения юриспруденции, обесценивание денег — не повод для спасения гражданина от потерь, власти вновь пошли на уступки и вынуждены были разработать целый комплекс мер по поддержке горе-заемщиков, несмотря на справедливые протесты тех, кто предусмотрительно брал кредиты в рублях и платил гораздо большую цену за пользование банковскими средствами.

Масштаб бедствия

Цифры свидетельствуют, что проблема валютных ипотечников хотя и серьезная, но все же не носит катастрофического характера. По данным Минстроя, на апрель 2015 года в РФ насчитывалось около 3,5 млн ипотечных заемщиков. Количество «проблемных», т. е. просрочивших платежи по кредитам на 90 и более дней, составляло около 80 тыс. При этом большинство из них имели кредиты в рублях и только 5 тыс. — кредиты в иностранной валюте. Согласно отчетам трех крупнейших банков, работавших с нерублевой ипотекой, большая часть приходится на долю Сбербанка (2667 жилищных кредитов в иностранной валюте), ВТБ24 (точную цифру в банке не публикуют) и Газпромбанка (около 600).

Активный перевод клиентами кредитных организаций своих валютных ипотечных займов в рублевые, произошедший в последние месяцы, привел к снижению этого портфеля во всех трех банках. Так, в Сбербанке за год доля валютной ипотеки упала до 0,43%, у Газпромбанка — до 0,5%, у ВТБ24 — до уровня ниже 1%.

Но есть пара примечательных фактов. Во-первых, до сих пор нет ни одного случая выселения даже из неединственного жилья. Во-вторых, в банках подчеркивают, что в основном валютные ипотечники – это VIP-клиенты, а не социально незащищенные граждане. Именно поэтому банкиры не очень-то охотно соглашаются конвертировать такие займы по льготному курсу. Как рассказал в ходе годового общего собрания акционеров Сбербанка его глава Герман Греф, есть такие заемщики, которые взяли «несколько миллионов долларов на квартиру в 500 кв. метров». И таким клиентам по понятным соображениям банк не может пойти на встречу в части реструктуризации.

По словам Саиды Сулеймановой, к.э.н., независимого финансового советника, ЦБ как регулятор со своей стороны предпринимает меры, чтобы обезопасить банковскую систему, поднимая коэффициенты риска по валютной ипотеке, но защита заемщиков — не дело ЦБ. «Государство со своей стороны в период кризиса 2009-2010 г. предприняло меры по защите интересов валютных заемщиков, но на самом деле оказало медвежью услугу. Появилась так называемая «плеяда заемщиков-халявщиков», которые именно хотели сэкономить на ставках, а не принимали взвешенного финансового решения. «А в случае кризиса нам не дадут пропасть»,- такова была их логика», — комментирует ситуацию эксперт.

В отличие от ряда стран, где валютная ипотека запрещена законом, в России в арсенале банков этот инструмент по-прежнему остается. Правда, Центробанк ввел запретительный коэффициент резервирования таких кредитов для банков – 300%, что фактически способствовало остановке валютного кредитования в этой сфере. Как в середине июня сообщила глава ЦБ Эльвира Набиуллина, за четыре месяца банки выдали всего 29 новых ипотечных кредитов в иностранной валюте. При этом с сайтов ведущих финансовых организаций исчезла вся информация о ставках и условиях. В отдельных случаях указывается лишь, что конвертация рублевых займов в валютные невозможна.

Как отметила Яна Королёва, управляющий партнер ГК «ТИК», никто не запрещает заемщикам использовать валютные банковские продукты, но никто и не отговаривает. «Зачастую, банки, имеющие значительную часть собственного капитала в валюте, подталкивают заемщиков, не проходящих по условиям рублевой ипотеки, к валютным займам, предлагая, на первый взгляд, низкие ставки. Займы в валюте берут либо заемщики с высоким стабильным уровнем дохода, тем самым стараясь приумножить свои вложения, либо те, кто просто-напросто оказывается под влиянием общественности, ничего не понимая в экономике», — уточнила Королёва.

Первые судебные решения

Между тем пикеты валютных ипотечников не остались незамеченными властями. Государство пошло навстречу и предусмотрело ряд защитных мер. Закон о потребкредитовании отныне обязывает банкиров информировать клиентов обо всех возможных рисках. В случае трудностей с обслуживанием долга заемщики могут рассчитывать на списание до 200 тыс. рублей за счет средств Агентства по ипотечному и жилищному кредитованию (АИЖК). Правда, эта мера поддержки рассчитана только на тех, у кого после уплаты ежемесячного взноса остается меньше 1,5 прожиточных минимума, то есть меньше 14,5 тыс. рублей.

Специальным письмом Центробанк также рекомендовал банкам пересчитать ипотеку по так называемому «льготному курсу», равному 39,38 рублей за доллар и 49,98 рублей за евро. Но эту идею большинство коммерческих финансовых организаций проигнорировало, потому как никто не заинтересован допускать прямые убытки в ущерб интересам других клиентов и вкладчиков.

Тем не менее на некоторые уступки кредиторам пойти все же пришлось. Индивидуальный подход для людей предусматривает более мягкие условия конвертации валютной ипотеки, снижение или полную отмену штрафов за просрочку. В ВТБ24 такой программой реструктуризации с сохранением валюты кредита, но по сниженной процентной ставке, воспользовалась четверть валютных заемщиков. Сбербанк подготовил свою программу реструктуризации.

По оценке Я. Королёвой, «Правительство РФ совместно с ЦБ работает над программой рефинансирования валютных кредитов, но уделять им внимания больше, чем рублевым, не будет. Это совершенно точно дал понять В.В. Путин в ходе прямой линии 16 апреля 2015 года. Пересчет курса валютного кредита в рубли – это достаточная мера. Люди должны трезво оценивать свои финансовые возможности до того, как возьмут на себя такие обязательства».

А вот попытки решения вопросов через суд создали неожиданный для банков прецедент. Иск Людмилы Черниковой, взявшей валютную ипотеку в 2008 году и не нашедшей компромисса с банком, обернулся решением Пушкинского городского суда не в пользу ВТБ24. Суд обязал кредитную организацию пересчитать произведенные платежи, исходя из курса на дату заключения договора, то есть 24 рубля за доллар. Приговор хоть и стал первым решением в пользу валютного заемщика, но был обжалован. В конце июня Московский областной суд отменил это резонансное решение.

Этот случай вряд ли станет ориентиром в других подобных делах. В России не прецедентное право. Более того, юридически девальвация рубля не является форс-мажорным обстоятельством. Так что шансов оспорить решение Мособлсуда у заемщицы практически нет.

Эксперты также не уверены, что решение вопросов о ставках через суд поможет валютным заемщикам. Как отметила С.Сулейманова, «пытаться решить вопрос в судебном порядке заведомо проигрышно, поскольку банки понимают, чем чревато положительное решение в пользу заемщиков и будут предпринимать все усилия, чтобы таких решений не принималось. Учитывая, что скоро должен вступить в силу закон о банкротстве физлиц, скорее всего банки будут «банкротить» таких заемщиков».

И.Кокорин подтверждает эту точку зрения: «Ситуация может измениться, если потребитель сможет доказать, что банк склонял его к получению кредита именно в иностранной валюте, либо гарантировал в той или иной степени стабильность обменного курса (см, напр., Постановление Президиума Белгородского областного суда от 28 марта 2013 по делу № Г-44-17). Данный довод был одним из аргументов, недавно рассмотренных Пушкинским городским судом Московской области, который в своем решении от 4 февраля 2015 по делу 2-878/2015 встал на сторону заемщика и изменил процентную ставку по кредиту (постановил осуществить пересчет по иной, более низкой ставке). Тем не менее данное решений было на днях отменено Московским областным судом. Аргументация Мособлсуда пока недоступна. Но в любом случае, перспективы успешности оспаривания условий валютных кредитов в судебном порядке остаются довольно туманными».